Россия и Грузия: 20 лет в плену стереотипов

31.01.2013

Любите ли вы Грузию? Этот вопрос в Москве ставил большинство моих друзей в тупик. Размышляя над ответом, они вспоминали всё то негативное, что в последнее время ассоциируется с когда-то такой близкой нам страной. Что нагнетается благодаря СМИ и досужим разговорам. Война, ручные демократы-ковбои, забыли русский язык, “там нас не любят”. Насколько всё это близко к истине? Может, вопрос поставлен принципиально неверно? И звучать он должен так: “Знаете ли вы Грузию?”. Русские и грузины застряли в карикатурном восприятии друг друга. Мы – дети, воспитанные редкими телесюжетами. Между собой почти не общаемся, искренне верим стереотипам. Информации мало даже в кажущемся безграничном Интернет-пространстве. Что остается делать, чтобы узнать, чем в реальности живут люди? Собрать чемодан, поехать к соседям и всё увидеть воочию. Так я и поступила. Стереотипы начали рушиться уже в аэропорту. Приветливо поздоровалась женщина-пограничник. Паспортный контроль – без задержек, всё исключительно корректно, все фразы – на хорошем русском. Сотрудник аэропорта с готовностью объяснил, как найти зал ожидания. В Тбилиси вообще испытала шок: большинство встреченных на улице свободно говорили по-русски. Остальные как минимум понимали и пытались отвечать, перемежая грузинские слова нашими. Более того, заслышав русскую речь, люди на улицах реагировали вполне дружелюбно. И уж никто не грозил разделаться с “оккупантом”. В Грузии, к слову, живет немало русских. Удалось познакомиться с некоторыми из них. Говорят, что дискриминации не чувствуют – ни в быту, ни на службе. Не возникает у них и проблем с общением. Даже тбилисская молодежь, вышедшая из школ, в которых перестают преподавать великий и могучий, общается на нем вполне сносно. Правда, там, где русское отделение сохранили, преподавание нельзя назвать качественным. Один школьник рассказал, что “Муму” Тургенева в его классе проходили полгода. Тем не менее недостатка в работе у репетиторов-русистов нет. Многие семьи понимают, что русский их детям может всегда понадобиться Самое смешное, что и туристы из Европы или из-за океана пытаются объясняться с местными жителями на корявом русском. “Мы в таких случаях сразу переходим на английский!” – говорят мои тбилисские приятели. *** В Грузию стоит ехать хотя бы для того, чтобы разобраться в местной культуре пития. Меня пугали грузинским застольем. Предупреждали, что, едва высажусь в аэропорту, вставят в рот воронку и зальют вина. Не залили. Стол в доме у моих приятелей, куда меня пригласили встретить Старый Новый год, не треснул под грузом батареи бутылок. Домашнее вино не разливали по кастрюлям, в ней варился исключительно глинтвейн. Зато рекой лились тосты. На первом из них я подскочила с бокалом в руке, увидев, как поднялся мой сосед за столом. Подруга остановила: “У нас стоя выпивают только мужчины!” До дна пить не заставляли. Решала за себя сама. В неуважении к себе, в отличие от наших собутыльников, не упрекали. “Вы говорите: “Давай выпьем!” Мы говорим: “Давай посидим!” – просвещали меня грузинские друзья. *** Не знаю, что течет в жилах у местных водителей, но ездят они безобразно. Кажется, что правила здесь и не думают соблюдать. В принципе, о такой манере вождения я и раньше слышала. – Это южный темперамент? – спрашиваю у своих тбилисских друзей. Они смеются в ответ. Рассказывают, что несколько лет назад права в Грузии оформлялись за незначительную по местным меркам сумму. Многие тогда прошли “ускоренный курс” шоферского мастерства. Такое ощущение, что каждый второй грузинский водитель получил права до победы над коррупцией *** Вспомним вопрос Михаила Жванецкого: “Действительно, что они там коррупцию уничтожили?” Про это только ленивый не вспоминает. Причем – по обе стороны границы. За Кавказом уверены, что у Грузии все получилось; по нашу сторону гор доказывают, что не получилось, и готовы объяснить почему. На личном примере проверить глубину разгрома коррупции сложно. Тбилисцы, представители разных социальных групп, говорят, что на низовом уровне победа одержана. По их словам, убрали многочисленные контролирующие учреждения и надзорные органы, и дышать стало легче. Полиция на дорогах в ужасе отмахивается от денег, врачи отвергают коньяк – все опасаются скрытых проверок и скрытых же камер. При том, что отношение к действующей власти у жителей Грузии разное, за искоренение поборов эту власть благодарят все. И очень ругают российские СМИ, если последние выражают какое-то сомнение в искренности граждан соседней страны. Но и грузины отвечают нам тем же. И советуют брать с них пример, как нужно бороться с бюрократами и взяточниками. В том, что Россия погрязла в коррупции, в Тбилиси уверены все. Даже местные русские. *** Представление о Грузии как о патриархальной стране, в которой женщинам дозволяется ходить только в одежде строгого покроя, коренится в элементарном невежестве. “Они же там ислам исповедуют!” – приходилось слышать мне от невежд, которые уверены: южнее Дона живут исключительно мусульмане. Между тем Грузия – страна преимущественно православная. Христианство здесь приняли в середине IV века, за шесть с половиной столетий до Руси! Древние рукописи гласят, что Грузия – это апостольский жребий Божьей Матери. Общая вера – главное достояние грузин и русских. Церковные таинства здесь не имеют отличий. Крещенный в Русской Православной Церкви может причащаться в храмах Грузинской Апостольской Автокефальной Православной Церкви. И наоборот. К слову, в Тбилиси действуют русские церкви. *** Двадцать лет назад людям в новых государствах казалось, что можно разделить не только общую квартиру, но и общую историю. Опьянение суверенитетом порой похоже на фарс. При первом взгляде на тбилисскую площадь Свободы у меня появилось чувство, что я здесь уже была. Удивительным образом планировка напомнила киевский Майдан Незалежности. Та же колонна в центре. Только вместо Берегини с калиновой ветвью тбилисский монумент венчает скульптурное изображение святого Георгия. – А что ты хочешь? – разводят руками мои грузинские друзья. – Раньше наша площадь носила имя Ленина, киевская – Октябрьской революции. Памятники вождю стояли и здесь, и там. Перестраивать площадь полностью – удовольствие дорогое, проще заменить монументы. Привожу в пример памятники неоднозначным личностям, которые стоят в Западной Европе. Гиды в таких случаях говорят про увековеченных в камне или бронзе: “Вот и такой человек был в нашей истории”, предоставляя экскурсантам возможность дать свою оценку событиям прошлого. Дипломаты рассказывают, что после окончания Второй мировой в Риме предлагалось взорвать стелу в честь Бенито Муссолини, установленную напротив здания министерства иностранных дел. Идею отверг тогдашний руководитель итальянской компартии Пальмиро Тольятти. “Если мы уничтожим монументы всем нашим тиранам, что же останется от истории Рима?” – сказал он. Дележом общей памяти отдает и от Музея советской оккупации, не так давно открытого при Национальном музее. Стены увешаны документами сталинских времен. Сплошь расстрельные приговоры. Под грузинской фамилией осужденного – подпись, тоже грузинская фамилия. Получается, своих отправляли на казнь свои же? И это была общая трагедия нескольких народов. В том числе – и грузин, и русских. Чего делить-то? *** Неделя, проведенная в Тбилиси, укрепила в уверенности: закрытость никому не идет на пользу. В первую очередь молодежи. Увидеть воочию жизнь у соседей удается мало кому. А у людей с древних времен существует дурная привычка: когда не знаешь, рассказываешь небылицы. Или молчишь. Молодое поколение грузин не знает историю и культуру нашей страны не потому, что испытывает негативное отношение к России и ее ценностям. Просто информации о Русском мире мало. Но рано или поздно безмолвный заговор придется прервать. Потому что только о покойнике можно говорить либо хорошо, либо никак. Потому что нельзя веками жить вместе, а потом за пару лет потерять интерес друг к другу, отречься от общей истории. Оставив только обиды, но безжалостно обрубив общую память. Ведь ее не отменит никакая потребность в самоидентификации народа. Русские и грузины – отзывчивые люди. А здравый смысл – сильнее любых сложностей.