Чарльз Джонсон
Чарльз Джонсон является свободным исследователем и аналитиком, в данный момент проживающим в Тбилиси, Грузия. В сферу его интересов входят Россия, Евразия и политическая экономика. Джонсон является обладателем степени магистра международных отношений и экономики (Школа высших международных отношений при университете Джона Хопкинса) и бакалавром в области истории и политологии от Университета штата Айдахо в Бойсе.
/Оригинальная версия статьи доступна на английском языке/
Между Грузией и Россией существуют сложные двусторонние отношения. Обе страны не ладили друг с другом большую часть пост-советской эры в таких вопросах, как территориальная целостность, этнические меньшинства и способы определения и функционирования в т.н. международных сферах влияния. В данное время отношения между двумя странами в лучшем случае находятся в состоянии застоя. Дипломаты поддерживают ограниченные связи по коммерческим вопросам, передвижению людей и во время редких раундов женевских переговоров о двух замороженных грузинских конфликтах. Однако, принимая во внимание высокий потенциал экономической выгоды и возросшую (хотя и не полную) политическую стабильность на Южном Кавказе, в интересах этих сил начать сотрудничество в определенных областях, хотя никто и не ожидает от них крепкой дружбы. России и Грузии нужно научиться быть frenemies.
Поиск в Google на слово «frenemy» выдаст следующее определение: «Человек, с которым поддерживаются дружеские отношения, несмотря на существенную неприязнь или соперничество». В этой связи взаимовыгодные отношения между двумя государствами не обязаны основываться на разрешении более значительных спорных вопросов. Данный доклад представляет обзор экономической и политической областей, в которых повышенное российско-грузинское сотрудничество может быть взаимовыгодным. В настоящее время идея кооперации между Россией и Грузией может показаться преждевременной, однако существуют сферы общих интересов, поверх которых оба государства могут начать строить продуктивные отношения, даже если они не будут искренними.
Проблема построения российско-грузинских отношений заключается не только в тбилисских высокопоставленных чиновниках. Политические элиты в Вашингтоне и в Москве также рассматривают южно-кавказскую страну в рамках вышеупомянутой двойственности. Недавние публицистические статьи в «Вашингтон Пост» (некоторые из фокусирующихся на Грузии репортажей в американских СМИ в последнее время) писали о политическом климате в Грузии в ключе «Россия переманивает Грузию у Запада» и наоборот. Эти статьи не проявляли никакого уважения ко множеству альтернативных направлений, которые Грузия может выбрать сама. Тот факт, что крупные силы не признают деятельность и независимость Тбилиси, обостряет неправильное понимание российско-грузинских отношений и часто препятствует обсуждениям третьего пути, при котором крупные геополитические интересы не являются решающими факторами. Именно с этой предпосылки мы можем рассмотреть аргумент, что России и Грузии необязательно любить друг друга, но их сотрудничество является критическим для стабильности и здоровья региона и, возможно, в лучших интересах обеих стран, вне зависимости от более крупных и долгосрочных геополитических целей. Важным основанием для расширения сотрудничества, являются экономические вызовы, перед которыми стоит не только Россия, но и Грузия и весь Кавказский регион. Ненужные экономические пререкания
Хотя Советский Союз распался более двадцати пяти лет назад, пятнадцать бывших республик все еще состоят в реальных человеческих и экономических связях. Россия по-прежнему является одним из главных торговых партнеров всех пост-советских государств вне зависимости от наличия или отсутствия русофобских настроений. Российская индустрия, произросшая из прежних, управляемых советским государством компаний, все еще распространена по всему региону. Россия же все еще является основным рынком для таких наиболее типичных грузинских товаров, как вино и минеральная вода, потому что люди по-прежнему узнают бренд. Более того, грузинские трудовые мигранты рассматривают Россию, как основное поприще для заработка и создания денежного потока домой. По этим и многим другим причинам производительность экономики Грузии по-прежнему в большей степени (хотя и не полностью) зависит от перемен и потрясений в Москве. Это можно заметить в том, как нынешние экономические проблемы в России находят свое отражение и проявление в Грузии. Наиболее осязаемым аспектом данного утверждения является обоюдное обесценивание с 2014 года грузинского лари и российского рубля (см. график справа). Однако деятельность и взаимную зависимость Грузии можно увидеть в похвальных действиях национального банка по сохранению стабильности цен и стагнации роста на протяжении девальвации, в итоге предотвращающих потенциальную рецессию. Центральный банк России может поучиться на действиях грузинских экономических менеджеров. В лучших интересах финансовых секторов и потребителей обеих стран было бы признать взаимосвязанную динамику обеих экономик и двигаться в направлении взаимовыгодного и более устойчивого статус-кво.
Последние десять лет экономического сотрудничества между Россией и Грузией оставляют желать лучшего. Как результат более значительных политических вопросов, российское эмбарго на грузинские товары существовало с 2006 по 2012 год, и было невероятно пагубным для грузинского сельского хозяйства. И хотя на сегодняшний день товары передвигаются через границу, обе стороны высказывали угрозы новых торговых войн, если отношения будут и далее ухудшаться. Не нужно иметь докторскую степень по экономике, чтобы понять, что подавление естественного потока торговли при существовании спроса и предложения по обе стороны границы наносит ущерб, как владельцам бизнесов среднего размера, так и потребителям. Если Россия и Грузия будут связывать политические разногласия со своими экономическими отношениями, они будут вредить своему населению гораздо больше, нежели политические планы их соперников.
В сфере энергоресурсов и большого бизнеса между Россией и Грузией тоже едва ли существует какое-либо сотрудничество. В настоящее время по всему Кавказу темой заглавных статей стали агрессивные переговоры между Грузией и Газпромом по монетизации поставок газа вместо получения Грузией 10% от поставок в Армению, как это происходило в прошлом. Согласно работе, проделанной «Jamestown Foundation», Грузия не обязательно противится монетизации, однако генеральный директор Газпрома Алексей Миллер прилагает к сделке геополитические цели Кремля, что опять же указывает на неспособность России провести линию между вопросами энергетики и собственной политикой. Это ставит под вопрос сделку, которая оставалась актуальной со времен независимости Грузии и России, несмотря на региональные конфликты. Действия России не приносят выгоды ни одному игроку в регионе.
С грузинской точки зрения, многие в Тбилиси верят, что интеграция в европейскую экономику представляет собой освобождение из тисков зависимости от пост-советского пространства. Уже можно увидеть новые режимы потока денег, сформированные грузинами, работающими в сфере обслуживания в Италии и Греции. Одной из наиболее расхваливаемых побед текущей грузинской администрации стало подписание Соглашения об ассоциации, которое ведёт к Соглашению о глубокой и всесторонней свободной торговле с Евросоюзом. Безусловно, это действительно является победой для евроатлантических стремлений Грузии, однако существует распространённое заблуждение о том, что это означает для Грузии. Большая часть грузинской торговли и индустрии не отвечает стандартам европейской экономической зоны, а те, которые соответствуют, должны конкурировать с более известными товарами. Помимо этого, в грузинском обществе существует информационный вакуум о последствиях евро-атлантической интеграции. Последней политической победой в этой сфере стала либерализация визового процесса между Грузией и ЕС. Однако стало очевидным, что граждане Грузии упустили из виду последствия и механизмы этого события. Разумно, что большинство грузинских потребителей и бизнесов тоже не понимают экономических эффектов быстрой интеграции с европейским рынком; они будут удивлены более сложным торговым портфолио и расходами, связанными с более высокими производственными стандартами, что приведёт к сравнительно высоким ценам в Грузии. Сама цель интеграции уважительна и представляет собой естественную политическую позицию для страны. Но Грузия не может преждевременно распрощаться со своим экономическим партнёром с Севера, если не хочет подвергнуть свой экономический сектор значительному шоку.
Потенциальные партнеры по безопасности
В то время как экономические заботы региона остаются яркими примерами нереализованных взаимных выгод между Россией и Грузией, наиболее часто обсуждаемыми темами среди тбилисской и московской элит являются конфликт, безопасность и региональная стабильность. Сегодня особенно остро стоит проблема исламских бойцов с Северного Кавказа и грузинского Панкисского ущелья, едущих в Сирию на помощь самопровозглашенному Исламскому государству. 26 января российский министр иностранных дел Сергей Лавров заявил, что Исламское государство тренирует своих бойцов в Панкиси. Также не следует забывать, что до августовских событий 2008 года неспособность Грузии обезопасить границу между Панкиси и Россией в период Второй Чеченской войны стало важным фактором в ухудшении двусторонних отношений. В контексте данного доклада, разногласия между двумя столицами несколько озадачивают. Понятно, что в контексте более крупных опасений Москва будет обвинять Грузию в слабой внутренней безопасности, а Тбилиси будет винить Россию в необоснованной пропаганде или угнетающей тактике. Обе страны поймали вербовщиков ИГ на своих территориях, и проблема одинаково заботит обе столицы; однако вместо сотрудничества, мы являемся свидетелями обоюдных упрёков.
Международная коалиция по борьбе с ИГ в Сирии случайным образом создала до сих пор неиспользованную возможность для сотрудничества в сфере безопасности в Кавказском регионе. Как Россия, так и Грузия имеют причины для беспокойства касательно иностранных бойцов, возвращающихся домой для осуществления нападений. Чечня, Панкиси и Дагестан остаются плодородными источниками для пополнения рядов бойцов в Ираке и Сирии. Логическим ответом для frenemies было бы объединение вокруг общих интересов, с целью обмена разведданными и координации операций по обеспечению сохранности пограничных регионов. Тем не менее, вместо прагматизма нацеленного на разрешение ныне существующих вызовов, диалог в сфере безопасности между Грузией и Россией по-прежнему находится на стадии обоюдных обвинении из-за сепаратистских республик; тема, на разрешение которой уйдёт несколько десятков лет.
Разделение проблем: необходимая в нынешнем мире дипломатия
Нашей последней и наиболее детально рассматриваемой сферой, необходимой для лучших российско-грузинских отношений frenemies, является важность разделения ключевых сфер в двусторонних взаимодействиях. Мы видели примеры неспособности обеих сторон сделать это как в экономической, так и в сфере безопасности (т.е. привязывание политических концессий по Абхазии к транспортировке энергоресурсов Газпромом). При рассмотрении других ярких примеров двусторонних frenemies в мире можно увидеть, что разделение является не только значимым компонентом слаженной внешней политики, но также, возможно, нормой, когда дело касается любых сложных межгосударственных отношений. Примеров существует множество, но среди наиболее выдающихся можно выделить следующие:
- Соединенные Штаты и Россия, несмотря на глубокие идеологические и политические разногласия касательно сфер влияния, сотрудничают в направлении космических исследований и являются ведущими партнерами в миротворческом процессе в сирийском конфликте. Эти две стороны являются многолетними frenemies на мировой арене, и, хотя они придерживаются диаметрально противоположных взглядов в огромном множестве мировых вопросов, эти два государства часто держат в руках ключи к более крупным проблемам или инициативам.
- США и Китай в настоящее время состоят в целенаправленной гонке вооружений в Южно-Китайском море и имеют крайне различающиеся подходы к дилеммам международной безопасности, поставленных Северной Кореей; но они являются образцами в мировой экономической стабильности. Более того, благодаря высокому торговому портфолио и длительному приобретению Китаем долговых инструментов США, стабильность обеих экономик чрезвычайно взаимосвязана, требуя сотруднических соглашений.
- Третьим и, возможно, наилучшим примером в современном мире является смягчение отношений между Соединенными Штатами и Ираном. Обе страны описывали друг друга, как одного из своих главных врагов на протяжении десятилетий; однако, они сошлись за одним столом ради общих интересов. Иран хотел отмены санкций, чтобы вернуться на мировой рынок и вновь получить доступ к своим активам в миллиарды долларов.
На сегодняшний день, в контексте грузино-российских отношений разделение проблем может показаться далёкой перспективой, однако, использование этого механизма вряд ли отразится на политическом капитале какой-либо стороны. Что касается конфликтов в Абхазии и Южной Осетии, мы не можем ожидать, что любая из сторон ослабит свою риторику. Кроме того, мы не можем ожидать разрешения любого из конфликтов в ближайшем будущем, возможно даже спустя десятилетия. Разделение проблем будет означать, что Тбилиси может по-прежнему называть Россию оккупантом, а Москва обвинять грузин в плохих межэтнических отношениях и притеснении; однако, эта риторика не будет упоминаться при обсуждении более конкретных дел, таких, как вопросы энергоресурсов или региональной безопасности на Северном Кавказе. В то время как сторонникам жесткой политики в Москве и Тбилиси будет сложно принять такое, это будет весьма способствовать тому, чтобы оставить вопрос главным образом на текущие переговоры в Женеве, а не делать его приложением к каждой сфере взаимодействия между двумя государствами. В том же духе, Москва должна расстаться с идеей, что Грузия принадлежит к ее предполагаемой сфере влияния. Грузинские избиратели на нескольких выборах выразили свое желание евроатлантической интеграции, что, несомненно, не подходит для российской надменности, однако это следует принять как волю независимого государства. Как обсуждалось в вышеприведенном разделе об экономическом сотрудничестве, сложные связи Грузии с российской экономикой потребуют значительного времени для распутывания, так что оптимистичная риторика Грузии о своих западных операциях вряд ли отразится на карманах московских бизнесменов в предвидимом будущем.
Разделение проблем абсолютно правдоподобно и не так уж сложно для организации в аппарате внешней политики обеих стран. За отношениями frenemies Москвы можно наблюдать на примере многих государств, так что не понадобится больших усилий для применения такой практики в отношении ее связей с Грузией. Однако текущему состоянию политического диалога Грузии не помешала бы доля зрелости в этом отношении. Грузинская политика парализована двойственностью своих основанных на личностях политических машин. Я писал раньше, как грузинский народ, во многом сродни стране, оказавшейся между крупными геополитическими силами за пределами ее контроля, оказался между двумя враждующими политическими фракциями, которые маскируют собственные интересы под стратегию и общественную политику. «Единое национальное движение» и «Грузинская мечта» часто подолгу спорят об аспектах российско-грузинских отношений, и этот вопрос упрощен до черно-белых выводов. Для разведения этой патовой ситуации и получения всех преимуществ от северного frenemy, Грузии, ее политике и высокопоставленным политикам необходим третий путь.
Последнее утверждение – третий путь в грузинской политике
С приближением грузинских выборов позднее в этом году обсуждение в основном сосредотачивается на том, будет ли страна в 2017 году контролироваться коалицией «Грузинская мечта» или Единым национальным движением. Обе стороны борятся за статус более яркого адвоката евро-атлантической интеграции и игрока,который сможет обеспечить членство в НАТО. Однако очень мало внимания уделяется независимому голосу Грузии на мировой арене, а также вопросам бедности в сельских регионах, безработицы и прав меньшинств. Сведя в настоящее время всю свою политическую программу к общим, всеобъемлющим темам, Грузия ставит под угрозу эффективность любых потенциальных отношений frenemies, будь то с Россией или другими региональными силами, такими как Иран или Турция. Администрация может по-прежнему заявлять любые долгосрочные цели, которые ей угодны, но это следует делать с пониманием, что они не будут достигнуты без разрешения более незамедлительных проблем, которые стоят перед Грузией. Кроме того, Тбилиси должен осознать, что евроатлантическое сообщество, к которому он стремится, состоит в экономических и дипломатических отношениях с Россией, Китаем и Ближним Востоком, и взаимодействие с этими сферами является важным компонентом интеграции, а не добровольной возможностью игнорировать их.
Признание России в качестве frenemy и использование прагматических отношений в грузинской экономике и внешней политике будет включать следующее:
- Признание независимого голоса Грузии и ее релевантности на международной арене, особенно в разрешении регионального конфликта. Это основывается на принятии тбилисскими чиновниками более зрелой и детальной позиции в этом отношении. Грузия должна также отказаться от роли наблюдателя в крупных мировых политических вопросах, таких как борьба с терроризмом, разрешение конфликтов, климатические изменения и т.д., и представить уникальный кавказский голос в этих диалогах. В настоящее время Грузия является вторым игроком, следующим за лидером более крупных и организованных интересов, в то время когда ее лидерство могло предложить новые перспективы в таких инициативах, как восточное партнерство, инициатива Шелкового пути и пост-конфликтные меры – в обсуждении чего она имеет опыт.
- Структуризация отношений и политики для стимулирования транзита торговли через Кавказ, с закреплением своей роли в качестве транзитного центра между востоком и западом. Это необходимо сделать путем, выгодным для российских фирм, вместо того, чтобы вытеснять их из игры. Эта инициатива особенно существенна, когда Иран возвращается на мировой рынок и в будущем году ожидается двусторонний поток товаров из и в Европу. Если Грузия не сможет утвердиться в этом товарообороте, одновременно предложив выгоду России и передвижению ее товаров, регион быстро отстанет в развивающейся стадии мировой торговли.
- Двустороннее сотрудничество с российскими властями по вопросам границы и безопасности, включая обмен знаниями и используемыми практиками, когда дело касается обеспечения безопасного потока людей и предотвращения и возврата радикальных исламских бойцов из региона на Ближний Восток или в другие места. Северный Кавказ и Сирия представляют одинаковую проблему для Тбилиси и Москвы, и если обе стороны не будут сотрудничать по этому вопросу, он останется разрешенным только частично.
При размышлении о межгосударственных отношениях в целом frenemy возможно является более подходящим понятием, чем такие термины как «союзник» или «враг». В сегодняшнем взаимосвязанном мире сложно найти два государства, кроме немногочисленных изолированных единиц, которые не кооперируют друг с другом в какой-либо области, в то же время ссорясь по другим вопросам. Мы рассмотрели продуктивно функционирующие отношения между несколькими международными frenemies, которые существуют и сейчас, а также многомерный потенциал более прагматичного сотрудничества между Россией и Грузией. В настоящее время задачей для обоих государств станет выйти за пределы своей обычной практики растягивания своих политических позиций до логической крайности и отказаться от личностных атак в адрес своих региональных соучастников, в чем повинны и Россия, и Грузия. В реальности, путь к более значимым и длительным политическим целям – удержание власти и значимость для России и постепенное движение на Запад для Грузии – должны основываться на маленьких прагматичных победах, а не навязывании широкой идеологической программы на все вопросы, которые встают перед их политиками. Без такого обновленного подхода к межгосударственным отношениям в регионе, его экономическая стабильность и долгосрочные цели урегулирования конфликта, несомненно, останутся неразрешенными. В худшем случае регион станет свидетелем доселе невиданного конфликта или кризиса, созданного непрерывной агрессивной риторикой и нежеланием сотрудничать. Проще говоря, Кавказ заслуживает дипломатию более высокого класса, а Грузия и Россия прекрасно могут предоставить региону именно такую дипломатию.
_______________________